Сбылась мечта хулигана. Как Есенин стал известен всему миру
Согласно опросам, Есенин — самый популярный в России поэт ХХ века. Его стихи знакомы нам с детства. В биографии классика хватает белых пятен и спорных моментов — он сам об этом позаботился. Поэт настолько умело создавал собственный миф, что, живи он сегодня, наверняка бы сделался героем передовиц самых скандальных изданий. О том, как он шел к мировой известности, — в материале РИА Новости ко дню рождения «певца русской природы».
Поэт в России
Есенин во многом сродни большинству авторов золотого века русской литературы. Как и Гоголь, например, он был абсолютно, стопроцентно уверен в собственной гениальности. Внутреннюю мощь, которая содержалась в этом золотоволосом юноше, легко почувствовать и сегодня — достаточно включить одну из записей его голоса, их сохранилось на удивление много.
В уши врывается басовитый рык, читающий, скажем, монолог Хлопуши из «Пугачева». Даже легендарное исполнение Владимира Высоцкого в спектакле Театра на Таганке меркнет по накалу на фоне авторского.
Поэзия в начале ХХ века — искусство не книжное, а комбинированное, во многом — визуальное. Поэтические вечера были сродни современным клубным концертам — зрители собирались в кабаре и салонах, а затем и в больших аудиториях, чтобы послушать, как поэты читают свои стихи.
Кто-то сразу становился абсолютной звездой таких чтений — например, Маяковский с его страстностью и недюжинным актерским талантом. Кто-то, как Блок, напротив, читал медленно и тихо, заставляя вслушиваться в каждую строчку, и это больше напоминало магический сеанс без какого-либо рационального разоблачения.
Есенин же вовсю эксплуатировал свой образ: в крестьянской рубахе, сапогах и с гармошкой. Он действительно напоминал красавца Леля из «Снегурочки», который вдруг обрушивал на зрителя неожиданную поэтическую мощь. Этот диссонанс мгновенно почувствовал главный соратник-соперник по цеху — Маяковский и сурово пробасил: «Спорим, что увижу вас через год в цилиндре и с тросточкой?» А когда спустя несколько месяцев на улице встретил «певца родной природы» именно в таком виде, погнался за ним с истошным воплем: «Есенин, отдавайте проигрыш!»
Имажинисты, к которым себя Есенин причислял, были способны на экстравагантные поступки, подчеркивающие силу поэтического слова. Например, однажды сделали уличные таблички, где вместо настоящих названий проставили собственные имена. За ночь быстро осуществили «переименование». В итоге Петровка стала улицей Мариенгофа, Кировская — Эрдмана, Есенин, естественно, забрал себе Тверскую. А на памятнике Советской Конституции прицепили табличку «Советская Россия — имажинистам».
Уже по этим выходкам можно судить о том, насколько важна, популярна и значима была поэзия в те годы. Есенина же весьма занимал вопрос, сможет ли он добиться известности за границей. И в самом деле, в России тогда знали и Верлена, и итальянского футуриста Маринетти, так почему бы Европе и Америке не принять Есенина?
Барышня и хулиган
Шанс проверить это выдался в начале 1920-х, когда случился самый яркий роман Серебряного века — Есенина и Айседоры Дункан. Великие поэт и танцовщица даже не говорили на одном языке: он не знал английского, она — русского, но страсти это совершенно не помешало. Иногда, чтобы выяснить отношения (а они это делали весьма и весьма бурно), нанимали переводчика — и ругались друг с другом через него (неудивительно, что толмачи менялись довольно часто).
Дункан подарила Есенину мир — и фактически спасла его. Уехав с Айседорой в Европу, где у нее были запланированы гастроли, поэт чудом избежал первой расправы над имажинистами, на которых накинулась ранняя советская цензура. А заодно проверил, как зарубежная публика реагирует на его стихи.
Сначала он прославился, правда, яркими хулиганствами. Николай Набоков (двоюродный брат писателя), например, вспоминал, как Есенин в Берлине потребовал отвести его в клуб для гомосексуалистов. Там чуть не подрался с публикой, ушел, не дождавшись конца представления, а затем выпросил у Айседоры помаду и написал на витрине всем понятную фразу на русском языке. Ну чем не герой современных таблоидов?
В Европе Есенину улыбалась удача за счет эмигрантской публики. Он активно выступал — поэтические вечера собирали много зрителей, приходил познакомиться даже Горький, правда, общего языка два классика не нашли. А вот белоэмигрантов Есенин потряс — от него ждали проклятий в адрес большевиков, а он в каждом интервью говорил, что в России победила революция, а значит, свобода, и никаких шансов на возрождение «старого мира» нет.
Появились первые публикации в Европе, более того — он добился перевода стихов на английский язык, и именно это впоследствии помогло популяризации его поэзии. Но, увы, не при жизни. Когда Дункан отправилась в Америку, Есенин, естественно, последовал за ней, и вместе они сочинили манифест собственного визита с такими словами: «Во время путешествия мы пересекли всю Европу. В Берлине, Риме, Париже и Лондоне (там он не был, это приписали для красного словца. — Прим. ред.) мы не нашли ничего, кроме музеев, смерти и разочарования. Америка — наша последняя, но великая надежда…»
Есенин был покорен Нью-Йорком и вообще американскими городами. В очередной раз клял Маяковского за его «Бруклинский мост», мол, совсем не так надо было писать о США, итогом стала книга «Железный Миргород». Стихи Есенина в Америке знали — уже вышла антология «Современная русская поэзия» в переводе Авраама Ярмолинского и Бабетты Дейч, но вот с концертами не заладилось. Дункан отказывалась выступать на вечерах, профинансированных левыми партиями.
Переводы и издания, созданные тогда, в начале 1920-х, сыграли важнейшую роль для его посмертной славы. Когда в СССР Есенина после кончины объявят «мещанским поэтом», окажется, он куда доступнее европейскому и американскому читателю, нежели соотечественнику. И на долгие годы станет предметом изучения иностранных филологов-славистов, которые понимали всю силу и новаторство есенинского стиха.
Слово живо
Неудивительно, что эти стихи и сегодня за границей получают неожиданную новую жизнь. Например, известный итальянский музыкант Борис Саволделли вместе с российской группой Feelin’s создал целую программу джазовых песен на лирику Есенина. И то, что начиналось как музыкальный и поэтический эксперимент, впоследствии выросло в целый международный фестиваль «Есенин-джаз». Ну в самом деле, какой еще стиль способен подчеркнуть свободу и легкость есенинского стиха?
А биография Есенина воссоздается и в новых, неожиданных формах. Так, российский Виртуальный художественный театр, играющий спектакли исключительно в zoom, покажет в октябре премьеру постановки «Патрик», посвященной как раз тем самым зарубежным гастролям поэта и танцовщицы. Спектакль создан при поддержке Музея Есенина в Москве. Онлайн отрицает любые границы — у театра уже есть зрители в Германии, Италии и даже Японии.
Так что Есенин своего добился: его увидели, запомнили, узнали. Пусть он не стал главным площадным поэтом в мире, но любят его именно те, кто ценит новаторство стиха и безраздельную широту души автора. И это, пожалуй, самое главное.
Автор Павел Сурков
По материалам: РИА НОВОСТИ
(15 votes, average: 3,13 out of 5)
Loading ...