…Хотел пройти по жизни берегом,
Чтоб капли не грязнили брюк…
Мечтал открыть свою Америку,
Открыть, но не испачкать рук.

Хотел пройти по жизни радугой…
Сладка, беспечна, весела,
Текла бы жизнь моя, как патока,
И я бы в ней не видел зла…

Хотел пройти по жизни рощею,
Тропою тихой меж берёз…
Всегда пути искал попроще я,
Пути, далёкие от гроз…

Хотел пройти по жизни радугой,
Хотел пройти по жизни берегом…
Хотел весь мир собой обрадовать,
Хотел, чтоб мир в меня уверовал…

И вот стою, тем миром брошенный,
Перед началом всех начал…
Хотел пройти по жизни рощею,
Да по дороге заплутал.

Не открывал свою Америку,
Хороших не писал стихов…
Хотел пройти по жизни берегом,
Но нет у жизни берегов…

***

Осень не время печали…
Освободившись от пут,
Листья с деревьев слетали
И падали в маленький пруд.

Осень не время для грусти,
Загремела симфония крыш!
Эта музыка небо опустит
На Лондон, Москву и Париж.

Осень не время печали,
Все печали уносят ветра…
Мне сказку вчера рассказали,
А она улетела с утра.

Но я видел, как жёлтые краски
Пролились на Измайловский лес…
Там остался корабль из сказки,
И замер над ним Южный Крест.

Что мне делать, корабль, с тобою?
Южный Крест не из наших широт…
Может, сказка вернётся весною
И с собою вас заберёт?

За меня там замолвите слово,
Я ночью в корабль заберусь,
Потрогаю пальцами волны,
А осень придёт – возвращусь.

Возвращусь под упавшее небо,
В Москву возвращусь и в Париж…
Даже в Лондон, в котором я не был,
Возвращусь под симфонию крыш…
* * *
Часы остановились год назад,
И время в моей жизни – пол-шестого.
Всё чаще снится дивный райский сад,
Всё реже в нём встречаю незнакомых.

Кладут цветы к подножию часов
Те женщины, хотевшие остаться,
Те женщины, дарившие любовь,
Когда часы показывали двенадцать.

А я в саду пью капельки росы,
Их слизывая с чувственных бутонов…
Пусть у кого-то полночь бьют часы,
Мои остановились пол-шестого…

Как много времени потрачено зазря,
Когда часы бежали, шли, летели…
Вот пол-шестого. Второе января.
Танцую вальс под саксофон метели.
* * *
Я умер где-то в Кунцево,
Двадцать шестого, днём,
Во время танца грустного
Черёмухи с дождём.

Я умер не от голода
И не от страшных ран.
От ненависти города
На лицах горожан.

От ненависти улицы
К изломанной судьбе,
Душа устала мучиться
И спряталась в себе.

Осталось лишь отчаяние
Что жизнь так закрутил…
Сестрёнка! Повстречаемся!
А людей… Простим?
* * *

Как трудно к Богу поднимать глаза –
Тяжесть легла на веки…
Но из глаз ни одна слеза
Не упадёт вовеки.

Как трудно жить среди людей –
Много пней в берёзовой роще…
Я предпочёл бы среди зверей –
С ними проще.

Но я от тоски не стану кричать,
И уходить мне ещё рано.
Я буду зализывать по ночам
Кровавые раны.

Я буду громко смеяться днём,
И бросайте в меня словами…
Когда воюют с большим огнём,
Его не тушат углями.

***

П Е С Н Я

Соне

Девочка-девчонка,
Раскосые глаза!
Блузка да юбчонка,
Да девичья краса.

Улыбнулась смело,
И весна в глазах…
Песню птица спела
Где-то в небесах.

Улыбнулась смело,
Не закрыв лица…
Птица улетела
От чудака-ловца.

Упорхнула птица
Из раскрытых рук,
А ловцу всё снится,
И сердце – стук да стук…

Дни быстрее мчатся,
Всё холодней роса,
А ловцу всё снятся
Раскосые глаза.

Улыбнулась смело
И весна в глазах…
Птица улетела
К солнцу в облаках.

* * *

…снова осень последняя осень
слишком мало для жизни дано
и года постепенно уносят
тех кому уже суждено

ветер листья бросает на землю
для зимы застилая кровать
я эту осень приемлю
но я не хочу умирать

вот ветер танцует у клёна
и клён свои листья отдал
а недавно ярко зелёный
он жил как любил как дышал

листья ложатся под ноги
на лужи осенних дождей
собой покрывая дороги
сделанные для людей

и какой-то спешащий прохожий
над своею походкой смеясь
равнодушно без боли и дрожи
каблуками их втаптывал в грязь

и страх подбирается ближе
и в сердце стучит молоток
я скоро буду таким же
как раздавленный жёлтый листок

пришла моя осень похоже
и глупой улыбкой светясь
совсем незнакомый прохожий
меня каблуком втопчет в грязь…

* * *

Ты уходила. Ты шумно собиралась.
Тревожно ныл расстроенный рояль.
Моя печаль негромко рассмеялась,
Моя тоска поправила вуаль.

Ты уходила, оставляя запах
Своих духов, навязчивый, как боль,
И мой рояль на деревянных лапах
Присел под стон фальшивой ноты «соль».

Двенадцать лет продлилось наважденье,
Двенадцать зим промчались стаей птиц…
Двенадцать раз звала на день рожденья
Своих подруг с глазами злых волчиц.

Двенадцать вёсен, жёлтых листопадов,
Измен двенадцать, все под Новый год…
Я не считал восходов и закатов,
Я лишь шептал: «Ещё один восход…»

И вот я жду стук хлопающей двери —
Я раньше ждал так звук твоих шагов…
И в предвкушенье сладостной потери
Я погрузился в море своих снов.

Я там, во снах, с принцессой пил «Мартини»,
Я там, во снах, забыл про твою ложь…
Но сны ушли. Сквозняк поёт в квартире,
И мне он спел, что ты ещё придёшь.

Придёшь с сиренью, с запахом вокзала,
С подругами с глазами злых волчиц…
Моя тоска набросит покрывало,
Чтобы не видеть надоевших лиц…

Печаль ко мне на плечи заберётся,
«Давно живу» — на ухо мне шепнёт:
«Всё, что уходит, когда-нибудь вернётся,
Всё, что вернётся, когда-нибудь уйдёт…»

Она права, моя печаль-старуха,
Всё возвращается и всё уходит вновь…
Судьба-беда, судьба моя – проруха,
Судьба-потеря с играми в любовь…

***

ЦЫГАНКА
Пой, моя цыганка, струны рви,
Я сегодня пьяный от шальной любви,
Я сегодня пьяный от цвета твоих глаз,
Я сегодня пьяный, как в последний раз…

Спой, моя цыганка, мне про те места,
Где вода в озёрах, как судьба, чиста,
Где в лесах кудахчут что-то глухари,
Где роса рождается от матери-зари.

Пой, моя цыганка, не жалей струны,
Пусть нам подпевает странный блеск луны,
Пусть нам подпевает эхо дальних бурь,
Пой, моя цыганка, душу мне не хмурь.

Подожди, замолкни! – пожалей меня,
Как жалеешь старого, верного коня,
Ты ж его не хлещешь плёткой по бокам,
Подожди, цыганка, помолчи пока.

Твоя душа, цыганка, в себе огонь хранит,
Я б убежал, цыганка, да сердце не велит.
Привыкло уже сердце к роскоши полей,
Ну, начинай, цыганочка, струны не жалей!

Странно, что мы встретились в моей смешной судьбе,
Странно, почему я подошёл к тебе…
Странно, очень странно… Будто блеск луны
Мелькнул от разорвавшейся в твоей руке струны…
Илья Криштул