Сегодня решила пойти в анатомичку — то есть, на выставку «Тайны тела. Вселенная внутри». Потом после выставки звонила по телефону бабушке и случайно обронила, где была, она стала расспрашивать, что там, и мне как-то неловко было ей рассказывать, что там люди без кожи — «живые» засушенные или забальзамированные трупы.
Пока я ехала туда, на Площади Революции погладила отполированный нос собачки на счастье, возле метро наткнулась на парочку политически активных граждан, которые спорили друг с другом. Один раздавал людям агитационные листовки за Немцова, Рыжкова, Яшина и компанию; у него на груди весел плакат с надписью «Путинская мразь убивает движение за права человека». Он кричал что-то вроде того:
— Люди проснитесь! Иначе эти мучители-сталинисты выпьют всю вашу кровьСкажем НЕТ власти мрази душителей и палачей! Возьмите буклеты! Торопитесь, буклеты кончаются.
Буклеты он раздавал как горячие пирожки. Его еще можно было понять, ему, наверняка, за эту пропаганду платят деньги. Не будет же он просто так стоять
на жаре. А, значит, это работа как и всякая другая. Но другой мужчина лет сорока с одержимым видом кричал в поддержку Гитлера:
— Я за Гитлера! Надо уважать Гитлера! Он спасал Россию от преступников! Он не преступник, он законно избранный правитель Германии, он поднял свой народ с колен. Он не убивал русских! Я русский! Я люблю Гитлера!
Мне стало так так противно это слышать, что я напомнила ему о том,сколько людей погибло в концлагерях. На что он взвился еще больше:
— Вы все жертвы дешевой пропаганды! Гитлер не убивал русских, он убивал евреев. А вы знаете, какие страшная нация евреи. Все большевики были евреями. Они себя считают Богоизбранным народом, а русских считают животными,они все считают русских животными. Вы читали Библию? Это страшная книга! Вы не читали Майн Кампф! Я читал! Вы почитайте! Гитлер был прав! Я уважаю Гитлера. Нам нужен Гитлер! — кричал он.
И что бы я ни говорила этому человеку, он с безумными глазами настаивал на правоте Гитлера, который, по его мнению или по навязанному ему мнению, очищал землю от нечести.
Ужас! Я не представляла, что такие люди бывают! Нет, я замечала, что они пишут свои гаденькие статьи в интернете, но теперь впервые увидела их живьем. Это очень неприятная встреча, это коробит душу.
Многие считали, посещение выставки засушенных трупов должно затронуть душу возмущением и состраданием, но эти трупы не произвели на меня такого гнетущего впечатления, как человек, восхищающийся Гитлером,мне стало тошно от его взглядов и от моего бессилия его хоть немного переубедить.
Несмотря на жару и сухой пустынный ветер, на улице было оживленно. Когда я вырвалась от гитлеровца, он все хотел со мной дискутировать, но я сказала, что устала от него, и прошла дальше, у Воскресенских ворот седой дедушка играл на гуслях и пел славянскую песню, рядом расположились индейцы, которые тоже пели. Старушка просила милостыню, пушистый розовый человек-заяц, не обращая внимания на жару,плясал и звал туристов с ним фотографироваться, в стеклянных витринах ГУМа скучали дорогие платья и туфли. Все было как всегда. Выставка располагается в арт-центре неподалеку от Красной Площади.
Там сумрачно и холодно от кондиционеров. Фотографировать не разрешают вообще. Так что, просто напишу впечатления. Посещать это «зрелище» можно с 6ти лет, на билете стоит 6+. Желающих немало. Приходят мамы с детьми, много молодежи и студентов медиков. Всего пять залов,в каждом есть консультант девушка или парень студент-медик, который с большой готовностью отвечает на все вопросы посетителей. Первое, что я увидела — кусочки позвоночника за стеклом — косточки…. Потом ступы, пятки, кисти, руки — они слегка желтоватого цвета и похожи на восковые, но они настоящие из людей.
Как странно, раньше они были внутри человека, и этот человек ходил, ел, пил, любил, смотрел телевизор, грустил и смеялся, был в круговороте житейских забот, а теперь его косточки, аккуратно разобранные на составляющие, лежат здесь за стеклом.
— А в ком они были? — спросила я консультанта.
— Это в каком смысле?
— Ну, чьи это кости? Что это был за человек?
— Это мне неизвестно, но это китайские, из китайцев, — ответил консультант.
Как рассказал консультант, эти косточки вываривали, чтобы очистить от жира и мяса. Потом я подошла к трупам. Они без одежды и все в них напоказ как есть —
беззащитно — даже яички и пенисы, ссохшиеся, повисшие, плесневело-белого цвета, у кого-то большие, у кого-то маленькие. Эти люди — китайцы, которые, по словам консультанта, завещали себя на пользу науки, и все в них настоящее: и мясо и органы и мышцы и нервы и выражения лиц.Только глаза плохо сохраняются. Там есть мужчина, который держит в руках лук и прицеливается куда-то вдаль. Он так и застыл навечно в этой позе.
И у него один глаз искусственный, а второй — настоящий, напоминает усохшую сморщенную дольку чеснока. Их тела обработали специальным раствором, мышечная ткань слегка усохла немного изменила цвет, артерии и вены подкрасили в синий и красный цвета, а в целом они остались собой. Они не старые и даже не пожилые, как мне показалось, лет 40ка и ростом, примерно, метр шестьдесят.
С них сняли кожу, их выпотрошили и разрезали, они демонстрируют кровеносную систему, нервы, сухожилия, внутренние органы.
Но это не просто трупы на пользу науки, на каждом отпечаток жизни, в каждом частичка души. каждого заставили играть роль. У меня было острое чувство, что их насильно втиснули вот в эти роли. И теперь им от этого тяжко. Если бы они просто были положены на какие-нибудь возвышения и таким образом представляли на обозрение свои внутренности, то их души могли бы отдыхать спокойно. Но, нет, их – мертвых — заставляют жить. Одного посадили за шахматной доской и заставили думать об игре. Другого взгромоздили на велосипед, и ему кажется, что весь мир открыт перед ним, как здорово было бы самому куда-нибудь уехать — вот прямо, прямо сейчас!; и он хочет этого, но никогда не сумеет, но не потому что он мертв, а потому что велосипед прикреплен тросами к полу — и в этом есть жестокий обман. Если дали велосипед — дайте свободу. Еще есть человек, которому надрезали и оттопырили все мышцы, и он стал похож на розовый экзотический цветок или рыбу. И он вынужден бесшумно барахтаться в этом образе. Хотя, может быть, кому-то из них нравится его роль, сложись его судьба обычно, он бы сгнил и разложился после похорон, а так у него открылась новая жизнь. Эти темные холодные комнаты, эти глупые живые посетители, которые ходят и от страха и беспомощности пытаются шутить или делают серьезный вид и обсуждают как работает та или иная мышца, но их ждет та же участь. За ними тоже можно наблюдать, над ними тоже можно насмехаться.
Во втором зале есть молодой и красивый мужчина.
Он демонстрирует грудную клетку, у него на ребрах зачем-то тоненькие металлические вставки. Он самый красивый из всех. Он красавец! У него ровные белые зубы. И породистое лицо. Там все трупы — мужчины. И только одна женщина. Меня поразило, какое у нее харАктерное лицо! У нее кокетливый, но в то же время растерянный взгляд. Она не знает, как же ей теперь быть…. Вот поставили здесь среди зала со вспоротым чревом. И видно всю ее суть — и сердце и легкие и печень и селезенку и внизу женское начало.А легкие у нее черные. И каждый, кто подходит к ней, восклицает:
— Ах, ты курила?!
Консультант сказал, она курила и жила в плохой экологии. Я обошла ее кругом и подумала о ее детях, о ее родственниках, знают ли они, что она стоит здесь? Как они живут и знают,
что она на выставке и в таком виде? Может быть,она завещала свое тело за деньги или они — родственники — ее продали после смерти
за деньги. Но эти деньги, наверняка, уже кончились, а она стоит здесь и они это знают. И как же они теперь чувствуют, зная это?
Или стараются не знать или решительно забыли? Или после нее никого,совсем никого не осталось?
А у нее голубые глаза. И лицо хорошее. При жизни в общении с мужчинами она знала себе цену.
Только здесь у нее никого нет, чтобы подставить плечо, чтобы приободрить. И спутник, который поставлен рядом, тоскливо опустил взгляд.
У него жидкие светлые ресницы. И по всему виду он очень устал.
— Икроножная мышца, дельтовидная мышца, почки, печень, мозги, чего только там нет, пустой желудок напоминает смятый капустный лист….Человеческое сердце с клапанами и артериями. И под ним надпись: за семьдесят лет сердце совершает 4 миллиарда ударов.
Еще легкие курильщика — темные с раком.
Один из посетителей — активный пожилой мужчина с усиками, сразу ясно, что курильщик — от него пахло табаком и он все время покашливал, отметил:
— А мне такие легкие больше нравится. Вон они какие яркие, красивые! А эти здоровые — невнятные совсем.Еще представлены черепа детские, женские, мужские — целиковые и в разрезах.
Мама с дочкой рассматривали эти черепа. И дочка спросила маму: — А это с какой стороны череп отрезали, сверху?
— Да это вот так разрезали поперек, — мама показала рукой на голове дочери.
В двух последних залах есть разрезанные люди. Тело, разрезанное на множество тонких кусочков вдоль от лица к затылку, другое тело разрезано тоже вдоль от уха до уха.
Каждый кусок тела внутри стеклянной пластины. Им хуже всех. Они потеряли свою целостность. А целостность — это важно. У того человека, которого раскромсали от лица к затылку, нет носа….
Но есть маленькое такое испуганное личико — похожее на инопланетное. И маленький, замерший в безмолвном крике, ротик: «Аааааа!» В последнем зале в витрине лежит человек разрезанный….разделанный поперекна множество кусочков. Тело разрезано так, будто это колбаса…. Зачем?
И дальше стена, где много-много бумажек с отзывами посетителей -радостными восторженными. «Все супер! Очень понравилось! Валя 10 лет».
«Спасибо за выставку. Особенно понравились кусочки стейка в последнем зале (и пририсован смайлик)»
Люди смеются над смертью. А что они еще могут, а?
Один только нашла отрицательный отзыв: «Пишет вам девушка будущего нейрохирурга, сама далекая от медицины. Ощущения ужасные, меня чуть не вырвало!
Разве можно устраивать такие выставки! Люди опомнитесь!»
Я не прочла все отзывы, возможно, есть еще негативные.
Когда я шла домой, мне встречались разные люди: старушка в валенках, в зимнем пальто и в шелковом кружевном платочке,
прошла мимо, гремя пустыми бутылками в пакете; девчонка в пышной юбочке и с бледными худыми ногами
бежала вверх по эскалатору, и я, вздрогнув, вспомнила о хрупких косточках, которые лежали на выставке за стеклом;
бородатый священник с зонтиком-тростью в руках важно прошествовал по краю платформы.
На самом деле, если не вдаваться в фантазии, то выставка дает полное представление о строении человеческого тела.
Но! Все экспонаты выставки вполне можно сделать из искусственных материалов. Зачем использовать реальные тела людей?
Loading ...