Лариса Чулкова.Глазами старых фотографий

Мы — поседевшие потомки далёкой Первой мировой.
Нам память режут те осколки, будя налаженный покой.
Глядят со старых фотографий глаза мужчин.
В них блещет свет надежды, мира и согласий….
За ними сто прошедших лет.

Объявлена война России в тот летний августовский день.
Как потушить пожар всесильный? Как отогнать угрозы тень?
Противоборству нет предела, коль Русская земля в беде!
И поднялись солдаты смело, и дух борьбы царил везде.
Нет, не забыты полководцы и есть «Наука побеждать»,
а славных воинов питомцы готовы землю защищать.
Жива Железная бригада, что на Балканах рождена,
и помнит Шипка ту отвагу, героев русских имена.

Весна Пятнадцатого года. Под Перемышлем снова бой.
Гудит у немцев канонада: одна атака за другой!
Нет ни патронов, ни снарядов. Вновь наступают немцы. Жуть!
И сорваны ряды окопов у русских, что стреляют чуть.
Десятый день шального боя. Когда снаряды подвезут?!
Похоже, лишь могилы скроют, чтоб навсегда остаться тут!
Но вот подвезены снаряды, — немного, штук так, пятьдесят.
А воину — сама награда. Снарядам больше хлеба рад!

Не думали, что нет надежды! Что рок, судьбу определив,
разверзнет всё, что было прежде, всё в страшный хаос обратив!
И эшелон, стуча упрямо, вёз от германской стороны
в живых оставшихся Иванов, не ждавших вновь другой войны.
Той самой, что звалась Гражданской, когда смешались явь и сон.
Что защищать? За что сражаться, когда страна шла под уклон?
Не верилось, что все победы лишь показали пробу сил,
что впереди такие беды, что будет белый свет не мил!

И по щекам катились слёзы у старых доблестных солдат,
что вынесли войны угрозы, окопы, холод, боль утрат…
Молчали, не сказав ни слова, когда читали манифест.
Раз царь отрёкся от престола — на всём былом поставить крест!

Ходили слухи, что «бороться устал и более не смог!»,
но как гасить надежды лучик, что «с нами царь и с нами бог»?!
«Свобода» на устах гуляла у горожан и у солдат,
что вызывало бед немало. Безвременью — не каждый рад.
Броженье среди всех сословий, военных, штатских и толпы,
вносило хаос. Митинг, споры несли начало нищеты…
«Долой! Долой!», — кричат с трибуны, а у народа хлеба нет.
Нет дров в декабрьский холод нудный и некуда бежать от бед!
Г роза кровавою зарницей заполонила горизонт и тучи –
Русской смуты птицы, неслись упрямо в полный фронт.
Той Белой армии остатки бегут на юг, восток и Дон,
а Красный вихрь Гражданской схватки мешает всё в стране вверх дном.
Обобраны до нитки сёла. Какая лошадь иль овца?
Не слышно больше разговора: «Хозяин, нету ли сальца?».
А если что и уцелело, то прятали последний скарб
и скот свой прятали умело, чтоб пережить тот злобный ад.
И голод, тиф, чума, холера (да разве перечислить всё?)
косили люд без всякой меры, оставив брошенным жильё.
А банд и армий проходящих грозил разгромом, пленом, мглой…
Бежал народ с земли горящей, ища путей в земле в земле другой.
Как тело, искалечить душу, стремилась жуткая война,
чтоб взглядом смерти жизнь измерив, понять, в чём новая цена.
И в городах, где жизнь не лучше, завод стоит, и хлеба нет,
шёл бандитизм с ножом, наганом, ища в злодействах свой ответ.
Грабёж, убийства, кражи, ссоры случаться стали ночью, днём,
и часты были разговоры: «Пропал, и нет вестей о нём!».
А как венец того злодейства, что мерзко даже в наши дни,
пришло убийство государя и вместе с ним его семьи.

_______

Здесь фронт прошёл. Напрасно годы бредут, дорогами пыля.
Не сеют рожь. Нет сил природы, забыть бои, войну кляня.
Лишь придорожные могилы, да чёрный рокот воронья…
Да где же вновь набраться силы? Прости, страдальная земля!

Лариса Чулкова. Май 2014 г.