Фраза о том, что мистика захватила пространство телевизионного эфира, стала общим местом. Экстрасенсы, домовые, инопланетяне, маги и призраки прочно и надолго обосновались на телевидении и мелькают на экране также часто, как первые лица государства. Любопытнее другое: сверхъестественные и фантастические существа активно покидают свои гетто художественных и псевдо-документальных фильмов и переселяются в телевизионные форматы и темы, которые ранее для них были недоступны. Кроме того, происходит явное распространение конспирологических сюжетов, сливающихся с мистическими мотивами.

Вымышленные персонажи теперь активно перемешиваются с реально существующими личностями. В рамках одной программы наряду с обитателями Венеры или чародеями Шамбалы появляются крупные политики, бизнесмены, шоумены. Так, из фильма «Кто правит миром?», который недавно показывали на канале Рен-ТВ, стало известно, что Барак Обама был выращен в пробирке по заданию ЦРУ. По ТВ3 известная поп-певица рассказывает, как она повстречала привидение. В сокращении численности населения Земли оказывается виноват Хью Хефнер, выпускающий журнал «Playboy» по заданию и на деньги тайного мирового правительства. Пока же агенты мирового заговора заняты сокращением избыточной популяции людей, обитатели глубоководных глубин готовятся выйти на сушу.

Непрерывное вращение образов, сюжетов, предположений, одно фантастичнее другого, не может не вызывать уважения к воображению создателей подобной продукции. Но что интересно: нигде в подобных программах не присутствует фраза о том, что обстоятельства, события и некоторые герои выдуманы. Напротив, все эти «теле-произведения» подаются в форме документального отображения реальности.

В советское время работники ТВ стремились придерживаться миссии просвещения. Жесткая политическая цензура компенсировалась комплексной подачей материала, эрудированными комментариями. Зачастую журналисты и редакторы не уступали в своей компетенции своим экспертам и собеседникам. 1990-е годы ознаменовались активным развитием «желтой» журналистики, соседствовавшей с серьезным телевидением. Но чем ближе к нашему времени, тем большее пространство отвоевывал себе «желтушный стиль», изменяя привычные границы и представления о телевизионных жанрах.

Это можно увидеть на примере расшатывания канона документалистики. Еще в начале двухтысячных можно было услышать призывы к порядку со стороны приверженцев просвещенческой функции телевидения. Они указывали на то, что документальные фильмы должны делаться на основе тщательного журналистского расследования, а освещаемые в них факты должны тщательно перепроверяться.

Так, в 2004 году большую волну возмущения вызвал показанный по каналу «Россия» фильм Юлии Шамаль «Тайна голубой крови». В этой  картине излагалась версия о том, что советский профессор Феликс Белоярцев, работавший в 80-х годах над созданием препарата Перфторан, якобы на самом деле являлся американским шпионом. За неделю до показа фильма Шамаль на «Первом канале» также вышел фильм о профессоре Белоярцеве, в котором рассказывалась судьба ученого, его достижения и последующая травля в советской прессе и давление сотрудников КГБ, приведшие впоследствии к его самоубийству. Версия Второго канала подверглась резкой критике как стороны непосредственных участников тех событий, так и со стороны журналистов, сетовавших на вымирание жанра журналистского расследования.

Сейчас Юлия Шамаль является художественным руководителем телекомпании «Мейнстрим», сделавшей такие телепродукты, как «Тайны мира с Анной Чапман», «Титаник. Репортаж с того света», «Код Дарвина: проклятие обезьян» и «Кто правит миром?». Помимо «Рен-ТВ» «Мейнстрим» сотрудничает также и с развлекательными, и с государственными каналами. Фильмы этой компании затрагивают всевозможную тематику: от таинственного континента «Му» до нефтяной политики. Причем острые политические вопросы могут напрямую переплетаться с сюжетами об обитателях невидимых городов, пришельцах и таинственных проклятиях.

Конечно, не мистика стала плацдармом для выработки новой формы документалистики. Если посмотреть на способ подачи подобных мистических и конспирологических фильмов, то можно увидеть, что он перекликается с форматом расследований, демонстрируемых на канале «НТВ». И если первоначально этот формат применялся к криминальным историям и сплетням из мира звезд шоу-бизнеса, то вскоре он стал использоваться в «разоблачительных фильмах», начиная от скандала вокруг бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова и заканчивая недавними протестными движениями.

Помимо документальных фильмов мистификации подверглись и другие тележанры. Например, появились реалити-шоу наподобие «Битвы экстрасенсов» или «У моего ребенка 6 чувство». На «ТВ3» даже создали свою версию ежедневных новостей «Х-версии. Другие новости». Создание паранормальных новостей — интересное и довольно симптоматичное явление, поскольку до сих пор за этим жанром была закреплена функция освещения реальных событий. Теперь же мы можем наблюдать соединение прежней формы подачи с воображаемым содержанием — то есть тот же процесс, который произошел в области документалистики.

Ревнители здравого смысла не дремлют: на форумах телеканалов часто появляются гневные сообщения, обвиняющие создателей мистических программ в том, что они оболванивают население и насаждают иррациональное мышление. Обвиняемые в свою очередь оправдываются, используя «идеологию супермаркета»: все потребители разные, каждому нравится что-то свое. Мы просто предоставляем потребителю свободу выбора, а тот, кому не нравится наши программы, может просто переключить канал.

И как видно из распространения мистики в телеэфире, моральная императивность идеи просвещенческой функции телевидения не выдерживает конкуренции с идеологией супермаркета. В этом смысле примечателен слоган «ТВ3», неоднократно озвученный в своих интервью генеральным директором канала Дарьей Фиалко: «Территорию мистики мы расширяем до бесконечности».

Важнее другое — а именно те новые тенденции, которые возникают в этой ситуации. Мимикрия мистической тематики под жанры, которые ранее были закреплены за серьезной журналистикой, чем-то напоминает всплеск эксплуатации приемов документального кино в американской массовой киноиндустрии. Если раньше документальный жанр использовался в среде арт-хауса, то сейчас дрожание камеры, развертывание киноповествования от лица персонажа-с-камерой, подчеркнуто некачественное изображение с успехом применяются в фильмах ужасов и фантастике.

Благодаря этой трансформации, с одной стороны, размывается граница между серьезным и несерьезным кино. С другой стороны, образы популярной культуры утверждают и подтверждают свое господство над реальностью. Если вспомнить тезис о том, что в нашем современном обществе, где действительность опутана всевозможными средствами массовой коммуникации, реальностью обладает только показанное, то нарисованные вурдалаки и пришельцы буквально вторгаются в нашу действительность и претендуют на тот же статус реального существования, что и мы с вами.

Точно так же и с телевидением. Мимикрию мистики под серьезные жанры можно рассматривать как жест, через который телевидение отказывается от претензии на отображение реальности и замыкается на самом себе. Иными словами, оно громко заявляет о том, что не отражает действительность, а лишь создает эффект реальности, точно так же как это делает массовый кинематограф, используя приемы документального кино.

Господство идеологии супермаркета на телевидении приводит к тому, что производимая здесь информация предназначена здесь не для интерпретации, а для потребления. Разнообразие выбора парадоксальным образом приводит к однообразию продукции: одни и те же события, спикеры, эксперты. Новостная повестка дня унифицируется. При этом подробное изложение новостей приносится в жертву объему новостного потока. Английский философ и литературный критик Фредерик Джеймисон заметил, что «функция новостных передач — как можно быстрее откладывать недавние исторические опыты в прошлое».

Обилие медиа-потоков вместе с комплексом других социальных обстоятельств современного общества приводит, по мнению Джеймисона, к появлению шизофренической культуры, в рамках которой потребитель вынужден пребывать в постоянно длящемся недифференцированном настоящем, утратившим все связи с прошлым и будущим. На этом фоне обретающие все большую популярность конспирологические теории позволяют обывателю «осмыслить современную мировую систему во всей ее невероятной полноте».

В этом, по всей видимости, и кроется связь конспирологии с мистикой, которую мы можем сейчас наблюдать: ведь мистика часто апеллирует к невидимым силам, влияющим на нашу жизнь — так же как и невидимые экономические и социальные силы, распределенные в глобализированном мире, незаметно определяют жизнь рядовых граждан.

В немалой степени этому способствует возрастающая автономизация политики, которая приводит к ее полной непрозрачности для граждан. Всевозможные эксперты, обсуждающие закулисные игры крупных политических игроков, так похожи на прорицателей, гадающих на костях. Кроме того, некоторые заявления высокопоставленных чиновников и официальных лиц настолько обескураживают своей фантастичностью, что начинаешь испытывать ощущение головокружения. Вспомнить хотя бы заявление протоирея Всеволода Чаплина о введении всеобщего дресс-кода или недавнее заявление депутата «Единой России» Виталия Милонова о необходимости призывать в армию девушек, не родивших ребенка до 23 лет.

Став публичными, подобного рода речи вызывают нечто наподобие шока, и рядовой обыватель перестает понимать, где заканчивается серьезность и начинается гротеск. Иными словами, сама политическая система в лице некоторых своих представителей, поддерживает миф о своей иррациональности. И в этой ситуации, где граница между реальностью и вымыслом, достоверным и воображаемым оказывается максимально размытой, возможно поверить во все, что угодно. А от веры в заговор мирового правительства до веры в существование затонувших континентов один шаг.

Виктор Бушнев

По материалам:  tcenavoprosa.ru