Такие добрые ворота, такой массивный был забор,
когда с мальчишеской охотой, на нем я сиживал порой.
Картины открывал живые, глаза голодные кормил,
машины , чаще грузовые, в дорогу криком проводил.

Теперь дом в Брагине остался, фундамент-яма, котлован,
водой зеленою набрался, сад одичал и загулял.
Тень прошлого стоит в тумане, шумит пырей, чертополох.
Что разглядеть пытаюсь в яме? Малинник, да зеленый мох…

Ни кошек, ни собак не видно, не доведется кур гонять.
Эх, Родина моя, обидно…, на солнце тяжело стоять.

****

Чернобыль

Жар печи, блины, « яечня»,
память, сказка, просто песня,
шкварки шкорчут в сковородке,
грех такой под рюмку водки,
смех заливистый, молодки…

Эх, былые времена,
моя молодость, родня…
Молодые, все красивы,
Грудь, походка, сколько силы?!

Губы алые горят,
Брови – обжигает взгляд.
Где же ты, моя родня
И былые времена?!

Брагин брошен,город детства
Атом черный по соседству.
Речка Брагинка журчит,
За репейником лежит.

Называл я их «деды»,
сторонился, как беды,
а теперь роднее нет,
треплет ветер белый цвет.

да не стоптаны тропинки,
молоко не пить со «скрынки»,
петухи не прокричат
и коровам не мычать.

треплет ветхую  калитку,
как расстроенную скрипку,
ветер лишь хозяин здесь,
жизнь ушла, осталась смерть.

Под Чернобылем — бурьян,
холодит меня туман.

****

памяти Игоря Царева

прямой дорогою идет,
кто против совести не грешен
и ничего, что Он не вечен,
но вечен Мир, Круговорот.

кто знает свой последний день —
вот согрешил, теперь покаюсь,
виновен в чем, потом исправлюсь…

но нет же, нет, не тот Поэт,
кто против совести грешит,
стихия пятая лежит,
его иное измеренье и
поборов свои сомненья,
он дальше по прямой бежит!

****

памяти Игоря Царева

Не вечны в мире тленном даже звезды,
которые сияют высоко,
бывает, узнаем о людях поздно,
но помним, видим, чувствуем тепло…

Доступен человеческому глазу,
тот образ, что пролил на землю свет.
Горит звезда, потухнет свет не сразу,
горит звезда, которой больше нет.