Якову Михайловичу Непочатову врачи запрещают говорить о войне. Сердце 87-летнего человека, пережившего два концлагеря —  Бухенвальд и Дора  — может не выдержать.

Но он говорит, чтобы знали потомки, чтобы помнили…

Когда началась война, ему было всего пятнадцать. Он жил в Харькове и был обычным семиклассником. И он ничего не знал о том, что ещё в 1933 году фашисты начали массовые аресты противников Гитлера среди всех слоёв населения, прежде всего  –  коммунистов-антифашистов. Уже были созданы крупные концлагеря:  Дахау, Бухенвальд, Освенцим, Майданек, Саласпилс. Руководство ими взяли на себя войска СС.
Когда враги захватили Харьков, Якова и двоих его сверстников фашисты отправили в Германию, делать снаряды для немецкой армии. Снаряды, которыми фашисты должны были убивать советских бойцов, которыми могли убить их отцов, сражавшихся на фронте. Выход был один – бежать. Но через 3 дня ребят поймали.
— А 7 ноября нам допрос сделали,- говорит Яков Михайлович.- А мы сказали: «Наши отцы воюют — а мы должны снаряды делать?» И нам сказали — это политический саботаж! У меня есть даже документы — политический саботаж! И меня, и Ивана – в Бухенвальд  7 ноября 1942 года. Аккурат у нас  был праздник.

В первый же день били нещадно
Тогда  ещё Яков не знал, что такое концлагерь. Это потом страшные годы, проведённые в его застенках, сделают из  Якова фаталиста. «Я верю в судьбу» – будет говорить Яков Непочатов спустя много лет.
А в тот первый день он, как и другие узники Бухенвальда, получил полосатую форму заключённого с номером и деревянные колодки на ноги. Эта жалкая одежда была на узниках и зимой, в морозы, и летом, в жару.
На главных воротах Бухенвальда был девиз — высказывание Цицерона: «Каждому — своё». Сразу за воротами располагался плац, куда выводили для построения заключенных. За любую провинность били нещадно, били и просто так. Яков Михайлович помнит всё:
— Там увидели, что я новенький:  видят — чистая одежда. Сразу стали бить. И вот – лупили!  Собака меня  там укусила.

Живой вес – 37 килограммов
Принудительный труд в концлагере был ничем иным, как средством физического уничтожения заключённых. Тех, кто ещё держался на ногах, гнали на работу.
— У меня был 1 метр 78 см — рост, а живой вес — 37 килограммов. И все там такие почти были, все такие были! Понимаете? Сила была. Сила была – работали. Вот как? Вот как человек может, а? – сокрушается узник фашизма.
Но не только били и морили голодом. В Бухенвальде и других концлагерях существовала группа врачей-эсэсовцев, проводивших на заключенных преступные «медицинские опыты».

Смерть каждый день была рядом
Самым же страшным местом был крематорий. О существовании этого адского места поначалу Яков не знал.
— 37 человек нас  попало в Бухенвальд в этот день. И говорит нам фашист: «Вы попали не в санаторий, не в дом отдыха, а в концлагерь Бухенвальд. Отсюда для вас выхода нет. Есть один выход – через трубу крематория». А она как паровоз: пых, пых. Раз – и моментально сгорает человек. А там 6 печей было. Тогда я ещё не знал, как это! Вижу — пыхтит. А потом ходили мы мимо крематория, а там косточки человечьи, неперегоревшие. А колодки — деревянные. И кости хрустят, как снег, под ногами.
До сих пор в его памяти оживают страшные картины, как однажды фашисты привезли в Бухенвальд женщин из Днепропетровска – около 1000 человек.
— Их загнали в котлован и готовили, где и как с ними разделаться. Комитет (подпольный – ред.) сказал, что завтра их уже не будет. Сказали заключённым:  «Давайте мы их покормим. Если можете, не кушайте пайку свою утром. Отдадим им». И наш барак – никто не ел. Сразу отнесли им — отдали.
А на другой день женщин сожгли всех до одной. Самой старшей было 99 лет.

Яков стал членом подпольного комитета
Смерть всё время ходила рядом. Но и там, в Бухенвальде, узники изо всех сил боролись за жизнь. А спустя некоторое время Яков узнал, что в Бухенвальде работает подпольный интернациональный комитет, состоявший из заключенных. К подрывной подпольной деятельности комитет подключил и Якова. Всё, что заставляли делать фашисты, подпольщики делали заведомо плохо. Например, ящики для немецких снарядов узники делали так, чтобы они разваливались после наполнения. И день за днём заключенные находили силу воли, чтобы уничтожить моральный дух хотя бы одного фашиста. И тогда оружием было слово. Яков Михайлович вспоминает, как с ненавистью говорил охраннику-фашисту:
— Ты не думай, что мы не победим. Всё равно будет победа за нами!

Яков попал в подземный концлагерь  Дора
Узник Бухенвальда Яков Непочатов отдавался борьбе яростно, помня, что на родине у него осталась мама и две сестрёнки, а отец сражался на фронте за Родину. И эта борьба для Якова чуть не закончилась топкой крематория:
— Я попал под надзор эсесовцев. Подпольный комитет понял, что я могу попасть в крематорий. И меня перевели в Дору, в подземелье. Там ещё хуже было. Шесть месяцев я был под землёй. На свет не выводили нас. Нары двухэтажные. И вот, кто спал наверху, две недели — и человека нет. Уничтожали. С конца 1943 по начало 1945 уничтожено 20 тысяч человек – в Доре.  В Бухенвальде с 1937 по 1945 год — 50 000 уничтожено.

В секретном лагере Дора, расположенном в пяти километрах на север от города Нордхаузен, находился подземный завод для изготовления снарядов Фау-1 и Фау-2. Но от производства снарядов и здесь судьба избавила Якова Непочатова. Поскольку в Бухенвальде он занимался плотницкой и столярной работой, то и в Доре его заставили делать ящики для снарядов.

Яков был в первых рядах восставших узников Бухенвальда
В феврале 1945-го года Якова Непочатова в числе других узников отправляют опять в Бухенвальд. Победа над фашистскими захватчиками была уже близка, и гитлеровские власти отдали приказ о физическом истреблении всех заключенных — десятков тысяч ни в чем не повинных людей из 18 стран Европы. Узники Бухенвальда решили сами спастись от уничтожения, и подпольный комитет готовил восстание в Бухенвальде.
— Одиннадцатого апреля, в 3 часа дня – клич!  У меня были винтовка и граната. Мы разделились по пять человек. Я тоже был в пятёрке. Но так, как я был примкнувший (член подпольного комитета –ред.), то  шёл в первых рядах. Нас комитет собрал, и начался митинг. Красное знамя мы повесили на раме, где написано: «Каждому – своё». Восстание! Вот почему каждый год 11 апреля теперь мы собираемся:  это в честь нас, бухенвальдских, — гордо заявляет Яков Непочатов.
И с тех пор 11 апреля весь мир отмечает Международный День освобождения узников фашизма. Именно в этот день, в 1945 году, узники Бухенвальда, узнав о подходе союзных войск, успешно осуществили вооруженное восстание, обезоружили и захватили в плен более 800 эсэсовцев и солдат охраны, взяли в свои руки руководство лагерем.
Но если бы они не смогли победить, то помочь им было бы некому, их бы всех истребили, как уже было с заключёнными, устроившими восстание в польском концлагере.  Яков Михайлович вспоминает:
— Американские солдаты  видят, что мы воюем —  не зашли, не помогли, проехали на танках мимо Бухенвальда.

Узники Бухенвальда дали клятву
Только через двое суток заключенные дождались прихода американских солдат. А они  ужаснулись тому, что увидели. Для того,  чтобы показать немецкому народу весь ужас концлагеря, американские солдаты привели в Бухенвальд 1000 человек из соседнего города Веймер.
— И показали: смотрите, что там творится, в Бухенвальде! – говорит Яков Михайлович.-  А там — трупы, человеческие рёбра и кости!
Узники всех национальностей дали клятву, которая известна всему миру: «…Мы прекратим борьбу только тогда, когда последний фашистский преступник предстанет перед судом народов. Уничтожение фашизма со всеми его корнями — наша задача».

Война закончилась, а жить не хотелось
В то время Якову шёл девятнадцатый год. Нужно ли говорить о том, как он мечтал о мирной жизни, о Родине, как мечтал обнять родных. Прежде чем это случилось, многое ещё пришлось пережить. Но самым страшным стало клеймо изменника Родины – и это за то, что попал в концлагерь пятнадцатилетним мальчишкой.
«Было время – не хотелось жить»,- признаётся Яков Михаилович. И это тогда, когда уже кончилась война! Но он выстоял. А потом женился, начал работать. Директор завода, где работал Яков,  всячески унижал его, считая изменником Родины. Об этом Яков Михайлович рассказывает, не скрывая обиды:
— Он говорит — «изменник»! Я его как схватил — хотел ударить. Но сдержался. А потом, уже через полгода, приходит курьер и говорит: к директору тебя срочно. Иду. А он – садись! Яковом назвал. Думаю – что такое? А он говорит: «Тебя думаю мастером поставить». Я говорю: «Владимир Васильевич! Я был изменник Родины, а сегодня — руководитель? Нет!» А он говорит: «Извини, не горячись. Мне про тебя наговорили». И он передо мной извинился.

После войны бывший узник не раз побывал в Бухенвальде
Шло время, Яков Михайлович закончил институт, стал директором мебельной фабрики.
Он работал и жил, ценя каждое мгновение. А затем, выйдя на пенсию, преподавал мальчишкам столярное дело. Война снилась ещё долго, да снится и сейчас.
И вот в Советском Союзе в 1985 году случилась перестройка, рухнул «железный занавес» , и к Якову Непочатову стали приезжать представители немецкого народа, приглашали к себе. Но бывший узник двух концлагерей долго противился любому общению с жителями Германии:
— Немцы говорят: «Мы вас приглашаем в Германию». А я им отвечаю: «Я там ничего не забыл!»
Но оказалось — забыл. Память о тысячах загубленных человеческих жизней не давала покоя и после войны упорно вела туда, где вместе с другими узниками он испытал много горя – в Бухенвальд и Дору. И он не однажды впоследствии побывал там. Но смог сделать это, только когда понял – новое поколение немецкого народа не должно отвечать за то, что совершили фашисты. Когда осознал, что в мире все должны объединиться против войны.
Каждый год, в апреле,  немецкая делегация приезжает к Якову Михайловичу Непочатову, в подмосковный наукоград Пущино. Каждый год, 11 апреля, митинг проходит в Москве, на Поклонной горе.
И каждый год, 11 апреля, в Бухенвальде встречаются бывшие узники фашизма. В память о многих из них там посадили именные деревья. А одно –  в честь Якова Михайловича Непочатова. И если вы когда-нибудь захотите найти это деревце, то знайте — его номер 35.

Светлана Давыдова